Мне страшно открываться. Я много смеюсь, шучу, дурачусь и я люблю свое состояние в эти моменты. Но мне не всегда весело или легко. За баловством я прячу себя уязвимого, а вместо того, чтоб чем-то поделиться — превращаю это в шутки. И таким образом отсекаю часть своих эмоций. Да, иногда это помогает облегчить происходящее, но таким образом я не позволяю себе эту слабость. Такой защитный механизм мне многим помог, но сейчас я замечаю, что он начинает мешать. Потому что, когда он включается, я обесцениваю свои переживания, избегаю их и прячу в себе. А что плохого в том, чтобы быть слабым?
+В моменты, когда я признаю, что да, сейчас мне нужна помощь и поддержка, и я не хочу веселить кого-то рассказывая о своих переживаниях — я действительно готов получать поддержку и я ее получаю. И таким образом я не обесцениваю для самого себя свою уязвимость и позволяю себе получить заботу, принятие и поддержку от окружающих. И окружающим тоже становится понятнее, как реагировать. И то, что я демонстрирую соотносится с тем, что я чувствую.
+И после приходит понимание, что моменты слабости таковыми не являются. В этот момент являюсь собой и принимаю себя и даже показываю. И тем самым боюсь быть пойманным в состоянии уязвимости. Так как я сам его показываю. А страх быть разоблаченным уходит. И получается, что из позиции страха и слабости, признавая его и опираясь на него, я становлюсь сильнее. Такой парадокс.
+Ко мне пришло осознание, что вся легкость, которую я приобрел за время жизни на Бали пропала.
+По мне очень сильно ударило, что вся легкость, которую я приобрел за время жизни на Бали пропала.
Я очень боялся ее потерять, потому что в жизни никогда так не чувствовал себя так хорошо, как в те моменты. Прошло всего 2 месяца и я снова себя чувствую хреново, от той смелости не осталось и следа, а легкость превратилась снова в груз.
-И вот я лежу читаю книгу на ночь глядя и в ней задание — вспомнить момент, когда я чувствовал себя собой и не боялся это проявлять. И понимаю, что этот момент был совсем недавно — буквально 2-3 месяца назад. От этого стало так грустно, что я все это растерял!
-Но если копнуть глубже — получится все совсем не так. Ушла эйфория, но что-то во мне сохранилось. И с уходом эйфории пришли и некоторые осознания.
-Мне страшно открываться. Я много смеюсь, шучу, дурачусь и я люблю свое состояние в эти моменты. Но мне не всегда весело или легко. За баловством я прячу себя уязвимого, а вместо того, чтоб чем-то поделиться — превращаю это в шутки. И таким образом отсекаю часть своих эмоций. Да, иногда это помогает облегчить происходящее, но таким образом я не позволяю себе эту слабость. И тем самым обесцениваю свои переживания, избегаю их и прячу в себе. А что плохого в том, чтобы быть слабым?
-В моменты, когда я признаю, что да, сейчас мне нужна помощь и поддержка, и я не хочу веселить кого-то рассказывая о том своих переживаниях — я действительно готов получать поддержку и я ее получаю. И таким образом я не обесцениваю для самого себя свою уязвимость и позволяю себе получить заботу и принятие и поддержку от окружающих. И окружающим тоже становится понятнее, как реагировать. И то, что я демонстрирую соотносится с тем, что я чувствую.
-И после приходит понимание, что моменты слабости таковыми не являются. В этот момент являюсь собой и принимаю себя и даже показываю. И тем самым боюсь быть пойманным в состоянии уязвимости. Так как я сам его показываю. А страх быть разоблаченным уходит. И получается, что из позиции страха и слабости, признавая его и опираясь на него, я становлюсь сильнее. Такой парадокс.
+И вот я лежу читаю книгу на ночь глядя и в ней задание — вспомнить момент, когда я чувствовал себя собой и не боялся это проявлять. И понимаю, что этот момент был совсем недавно — буквально 2-3 месяца назад. От этого стало так грустно, что я всё это растерял!
+Чуть позднее я понял, что всё совсем не так. Ушла эйфория, но что-то во мне сохранилось. А с уходом эйфории пришли и некоторые осознания. И понять, что я хочу сохранить я смог только тогда, когда погрузился на самое дно и почувствовал, что больше ничего не осталось от той легкости.
+В этот момент всё стало выравниваться. Сперва я был на большом эмоциональном подъеме, потом на самом дне. И чем больше был подъем, тем сильнее грусть в момент, когда он пропал.
+Мне не кажется, что нужно бояться и отказываться от «слишком» сильных впечатлений. Потому что понемногу амплитуда впечатлений от нового опыта уменьшается, «плохие» становятся не такими уж и плохими, «хорошие» переходят из эйфории в опыт. Понемногу все стабилизируется. И в этот момент становится действительно хорошо.
+Грусть как раз таки и дает понять, что я прибрел, что потерял и хочу себе оставить в любом случае. И я заметил, что в последнее время от момента падения на дно до возвращения в стабильное состояние стало проходить гораздо меньше времени. За это, конечно, огромное спасибо психотерапии и полученным навыкам на ней.